Ветер небрежно шуршал пожелтевшими кронами, но под лапами двух котов, идущих по лесу, листья не хрустели. Ведь то были не самые обычные коты, а воители Сумрака, посвященные в искусство бесшумного шага. Варакушка, растворяющаяся лоскутной шубкой в пестроте сезона Листопада, аккуратно ставила тонкие лапы в следы кабаньих копытец. Она была куда мельче взрослого кабана, зато её лапка ровно вставала в след кабанёнка.   
Следом за ней шёл Крыса, внимательно наблюдающий за её успехами - по крайней мере, Варакушке так казалось, ведь она не могла увидеть его взгляда спиной. Она знала, что рядом с наставником не страшно быть в проигрыше или допустить ошибку, но всё равно хотела казаться ему способной ученицей. День за днём, шаг за шагом она крепла и росла. 
Наконец, они дошли до дуба, под которым пировали кабаны. Самих хрюшек в этих краях давно не было, Крыса с Варакушкой нарочно шли по старому запаху, ориентируясь на следы копыт, чтобы не нарваться на лесных великанов, но найти места их лёжек. В листве, взрыхлённой кабаньими клыками и усыпанной остатками желудей, которые они ели, любили резвиться мыши. То была следопытская находка Варакушки, с момента посвящения почти не вылезавшей из леса. Воробей едва успевал снимать с неё клещей, как она приносила новых и новых, забираясь в самые дремучие уголки сумрачных угодий. Порой она возвращалась со ссадинами и синяками, словно стремилась перегнать в сборе "боевых" отметин своего наставника. Варакушка была столь неугомонной ученицей, что однажды даже Крыса с его любовью к приключениям стоптал лапы, пытаясь угадать, в какой уголок леса она удрала без него поутру. Солнечный сезон Зелёных Листьев открыл в Варакушке ту же любовь к лесу, какую хранил в сердце её отец, и если им везло оказаться вместе в одном патруле, они понимали друг друга без слов, одновременно бросая взгляд на знакомый хвойничек, где под еловыми лапами проложил тайный лаз лесной кролик. По виду мха определяя, болото впереди или сухостой. Вместе пригибаясь, чтобы не влипнуть мордой в паутину.
Но куда больше времени Варакушка проводила со своим наставником, Крысой. Они вместе пережили долгие луны тепла и веселья, когда дичь будто сама просилась в лапы, а шерсть на щеках Крысы выгорела от солнца и покрылась смешными бурыми пятнами. Они учились всему на свете и на спор ели зелёную ежевику, а под вечер считали, кто собрал больше блох и устраивали перепалки из-за коварных перебежчиков, перепрыгнувших с одной шкуры на другую. 
Всему есть конец. Кончился и солнечный сезон Зелёных Листьев. На смену ему пришёл Листопад, а вместе с ним голод.
- И здесь ничего... - вздохнула Варакушка, раскидывая лапами кучу листьев. - Мыши словно испарились. Ушли на войну с землеройками?
Варакушка побрела прочь от дуба, зная, что Крыса будет рядом. Они шли какое-то время, слушая шорох листьев под ветром, пока Варакушка не учуяла какой-то дурной запах.
- Чуешь, Крыса? Посмотрим, кто это там смердит? - весело промурлыкала кошка, срываясь с места прежде, чем наставник успеет подумать об осторожности и что-то запретить. - Кто последний, тот жаба!
Варакушка помчалась вперед, с удовольствием подставляя морду ветру. Она почти не смотрела под ноги, не боялась запнуться о корень - уже столько раз запиналась и ставила синяки, что лапы привыкли к рельефу.
Запах становился сильнее и сильнее, и когда ударил в нос чересчур резко, Варакушка остановилась. Она вспомнила местность - неподалеку впереди должно быть место сбора двуногих.
- Неужели опять двуногие развонялись... - задумчиво пробормотала она, поглядывая на Крысу. Внезапно краешек её рта приподнялся в улыбке. - Давай стащим у них что-нибудь?
Глаза Варакушки обрели знакомый Крысе нехороший блеск азарта. За прошедшие луны они успели обворовать немало птичьих гнёзд и зачем-то умыкнули у белки связку грибов на сухом стебельке. Что делать с грибами они не знали, но Варакушка быстро нашлась, предложив подарить их Воробью. На неё тут же напало смущение, поэтому пришлось им с Крысой залезть на крышу палатки и караулить Воробья среди ночи. Стоило целителю, всем видом источающему недружелюбие и отчужденность, выйти наружу, как Варакушка свесилась с крыши, положившись на Крысу, держащего её за задние лапы. На шею Воробью опустилось грибное "ожерелье", и нет бы ему принять произошедшее за знак предков - так Воробей попытался заглянуть на крышу и вычислить негодников! Но тут Крыса протяжно заухал - то ли сработала смекалка, то ли ему стало дурно от тяжести. И Воробей побрёл прочь, бормоча себе под нос что-то про сов со слабоумием.
Так или иначе, Варакушка уверилась в том, что разбойничество - это её стезя. И теперь едва не приплясывала перед Крысой, надеясь на новую воровскую вылазку. Вещи двуногих её не пугали, ведь Гниль за последние луны стала её излюбленным местом охоты. Мало того, что там можно было отхватить крысу-другую, так ещё и странные вещицы приманивали взгляд и навевали мысли о том, что там, за горизонтом дороги, по которой бегают быстролапые чудища, есть другая жизнь и другие миры.

Подпись автора

     
под ногами нет тропы, заметает ночь следы.
в чаще леса чертит путь свет невидимой звезды.